В мае 1972 года из Геническа на армейскую службу
было призвано около 100 юношей-геничан. Среди них –
Александр Стрюков, выходец из многодетной рыбацкой
семьи, и Петр Сараев из семьи служащих.
Начали они
службу в Новопетровском учебном подразделении под
Бердянском, не подозревая, что армейская дружба свя-
жет их на всю жизнь. После учебки друзей направили во
Львовскую дивизию ПВО, в Закарпатский военный округ.
Дивизия базировалась в городе Берегово, на берегу жи-
вописной речки Вишня. Потекли нескучные солдатские
будни, заполненные учебой, марш-бросками, выездами
на знаменитый Яворовский полигон.
Батарее, в которой
проходили службу наши земляки, доверили охрану Мукачевского военного аэродрома, где базировались сверх-
современные истребители МиГ-21.
Геничане А.Стрюков и П.Сараев на службе в Советской Армии
Служба друзьям-
геничанам давалась легко, они стали отличниками боевой
и политической подготовки, а Александра комсомольцы
избрали секретарем первичной организации.
- Как-то ветреным октябрьским вечером 1973 года,
вернувшись с полигона и собираясь спокойно отдохнуть, мы устроились в казарме, - рассказывает Александр Анатольевич.
- Неожиданно наша батарея была
поднята по тревоге – в часть приехало начальство из
округа.
Личный состав вызывали по одному на беседу, уточняли отдельные факты биографии, предлагали
продолжить службу за пределами Родины.
Подавляющее большинство согласилось – мы тогда все были
воспитаны в духе интернационализма.
После короткого собеседования солдат переодели
в штатское и сфотографировали. Затем на ближней
станции Хоросница началась погрузка боевой техники
на платформы.
Ночью состав тронулся в путь и через
сутки остановился на станции Октябрьское под Николаевом. В сумерках в Николаевском порту началась
погрузка батареи на сухогруз «Хо Ши Мин»: технику
разместили в нижних трюмах, личный состав на верх-
них.
Кроме этого судна под погрузку встали «Кишинев»
и «Смена» – сухогрузы с большим водоизмещением.
Черное море прошли спокойно, а в Средиземном военнослужащим в дневное время приказали на палубе
не показываться – караван начали фотографировать с
легких самолетов без опознавательных знаков.
На чет-
вертый день пути на горизонте замаячил берег; с подошедшего катера на «Хо Ши Мин» передали несколько
мешков, как оказалось, с арабской униформой.
В арабском облачении
- Переодевшись, мы ступили на берег – это был сирийский порт
Латакия.
Из личного состава
были отобраны механики-
водители для
обучения сирийских солдат, -
продолжает рассказ Александр
Анатольевич ,
- Началась срочная выгрузка техники. К восьми
вечера израильтяне начали ракетный обстрел
порта, в результате которого
было потоплено
одно из советских грузовых суден, стоящих на рейде.
Сирия вела с израильтянами войну, вошедшую в историю
под названием «война Судного дня», пытаясь вернуть
захваченные агрессором в 1967 году Голанские высоты.
То и дело где-то вспыхивали крупные бои с участием
танков и самолетов.
Позже мы узнали, что по израильскому радио было передано сообщение о прибытии в
Сирию полутора тысяч советских солдат и новых ракет
типа «земля-воздух».
С целью запугать нас, Премьер-министр Израиля Голда Меер выступая по радио, сказала, что задержанные на поле боя советские солдаты
будут продемонстрированы мировой общественности
и каждого из них ждет 20 лет каторги.
При следовании
к месту базирования, нас предупредили, что возможно
нападение израильского десанта, для отражения атаки
нам дополнительно выдали по три гранаты.
Предостережение не было лишним: в пути следования мы видели подорванные диверсантами горящие нефтехранилища, мосты, и лишь чудом избежали опасности.
Наше подразделение разместилось в пригороде
Дамаска – столицы Сирии.
Довелось побывать и на
переднем крае, который представлял собой несколько
советских танков по башни вмурованных в бетон.
Комсорг А.Стрюков
проводит политинформацию
Как
раз накануне нашего прибытия 20-22 октября здесь
прошли кровопролитные бои. Сирийские танкисты растерялись, дрогнули, и наш подполковник-танкист, желая вдохновить отступавших, лично повел машину в
бой.
Встретивший нас командир, сразу предупредил:
«Ребята здесь не учения, а самая настоящая война,
каждый день гибнут люди. Из-за сильного огня второй
день не можем с передовой вынести тело нашего советника».
- Нам стало страшно,- честно вспоминает Александр,- но мы, с товарищами почувствовали себя представителями великой державы, за плечами которых, в
молчаливой поддержке стоят 250 млн. наших граждан,
и страх куда-то испарился.
Прибыв на место, стали устанавливать и маскировать
установки, а это были самые современные на то время
комплексы «Стрела-1» и «Шилка».
Каждая единица ПВО
располагалась на расстоянии 5 км одна от другой.
- Заступали на суточное боевое дежурство ранним
утром, - вспоминает Александр Стрюков, - берегли покой жителей Дамаска.
Среди белого дня самолеты противника могли безнаказанно бомбить города и села,
сбрасывая шариковые бомбы, калеча и убивая мирных
жителей.
С появлением наших войск делать это безнаказанно они уже не смели.
Александр Стрюков и Петр Сараев прослужили в Сирии в одном взводе около 9 месяцев, дождались смены,
передали вновь прибывшим землякам свой боевой опыт,
познакомили с местной обстановкой.
Перед отлетом
наши миротворцы побывали на местном базаре: хотелось привезти родным и близким какие-нибудь памятные
подарки.
Первые два месяца солдатам платили в месяц
по 45 сирийских лир (одна лира – 24 копейки), затем –
по 75.
Модный в то время кримплен на местном базаре,
в зависимости от качества и цвета, в среднем стоил 10
лир за метр (в Союзе его цена равнялась 60-70 рублям).
«Надо было торговаться за каждую вещь, - вспоминает
Александр,- но зато на родину вернулись с невиданными
здесь подарками».
Самолет ТУ-134, взлетев в Дамаске в июньскую
жару, через два часа совершил посадку в пасмурном
Львове.
В свои части воины-интернационалисты уже
не вернулись. Переодевшись в советскую форму, в
ожидании приказа о мобилизации, два дня друзья-
товарищи гуляли по древнему городу, а получив военные билеты и проездные документы, разъехались по
домам.
Девятого июня 1974 года Александр Стрюков и
Петр Сараев прибыли в Геническ.
Глаза моего собеседника, просветлевшие при воспоминании о возвращении домой, вновь темнеют. «Вот
только десятый год нет в живых моего боевого друга
Петра Сараева: сердце прихватило. Войну прошёл
живым, а на гражданке умер…» - с болью в голосе и
влажным блеском в глазах опустил голову этот крупный мощный мужчина.
Да, не каждому дано пережить такие испытания. И немного среди нас осталось таких людей. Поэтому нужно
спешить отдать им дань уважения сейчас, и запечатлеть
их воспоминания, пока есть такая возможность.
Дай Бог,
чтобы нашим детям не пришлось принимать участие в
войне в мирное время, как довелось этим мужественным настоящим мужчинам.
